- У меня есть стойкое ощущение того, что вчера добрая половина знати ожидала, что мы с отцом вцепимся друг другу в глотки прямо во время пира, - несмотря на бессонную ночь, принц Рейгар выглядел свежо и бодро. Молодость наследника Железного Трона давала ему определенные преимущества. Его отец, по всей видимости, позабыл о том, что впечатление о правителе складывается в том числе и по тому, как он выглядит. На фоне изможденного, заросшего и неопрятного отца Рейгар действительно выглядел впечатляюще и выигрышно.

Под стать Рейгару было и его ближайшее окружение. Молодые, энергичные лорды и рыцари, еще не успевшие пресытиться теми благами, которые были дарованы им по праву рождения, либо завоеванные ими же на ратном поле. Что знали они о войнах? Да почти ничего. Не потому ли мало кто из них на само деле боялся смерти и встречи с Неведомым?

- Ты уже успел составить мнение о Роберте Баратеоне? – они беседовали с глазу на глаз, а потому принц не видел нужды в официальных обращениях. Когда-то они вместе с Джоном были оруженосцами – и тогда они не называли друг друга «Высочеством» и «лордом».

- В беседе со мной он старательно делал вид, что ему нет дела до политики. Дескать, интересуют его только забавы да женщины… - вспомнив, как неосторожно Верховный Лорд Штормовых Земель вел себя во время охоты, Рейгар усмехнулся и поднес к губам кубок с лимонной водой. Аналогичный же пребывал в руках лорда Коннингтона.

- Быть может, он действительно так прост, как и хочет казаться, но, думается, в нем куда больше амбиций, чем он думает. И если найдется человек, который разожжет в нем пламя… - Штормовые Земли исконно находились в непростых отношениях с Дорном. Жена принца Рейгара была дорнийкой. И Роберт, и дорнийцы явно не обладали мягким нравом – и если между ними возникнет очередная приграничная свара, то нити родственных отношений могут спутаться в весьма неприятный узел.

- Мой отец совершил ошибку, трижды оскорбив Тайвина Ланнистера. Теперь… - принц подошел к карте Семи Королевтсв, разложенной на его столе. – Теперь лорду Талли достаточно сосватать своего сына Эдмара за Серсею Ланнистер – и мы получим Север… - ладони принца не хватило, чтобы накрыть всю область, лежащую к северу от Перешейка, - … Речные Земли, Долину Аррен и Штормовые Земли, связанные кровными узами. Что скажешь, Джон?

- Мой отец и ведет себя так так, словно у него есть Балерион Ужасный, - усмешка на лице Рейгара была невеселой и даже мрачной. Прошли те времена, когда в небе царили драконы, одно упоминание о которых вселяло почти священный ужас в сердца вассалов. Теперь ужас вселяют иными методами. Тот же Тайвин Ланнистер, к примеру, к своим непокорным лордам отправлял музыкантов – и «Рейны из Кастамере» звучали страшнее, чем позабытый драконий рев.

- В Просторе многое значит слово леди Оленны… - Тиреллы, владыки Простора, были древним родом, но все же возвысились они именно благодаря своей верности Таргариенам. – Королева Шипов, по слухам, весьма умна. Золотом ее не подкупить, ей нужно нечто иное…

«Например, брачный союз с правящей династией…»

У Рейгара была дочь Рейнис. У леди Оленны были внуки. И здесь определенно было над чем подумать, но лишь в том случае, если у принца Драконьего Камня родится сны и наследник.

- Я думаю, было бы неплохо, если бы лорд Баратеон начал прислушиваться к твоим словам и советам, Джон, - быть может, за брачными союзами, которые заключались между Великими Домами, не было ничего дурного, но те же Старки, к примеру, давно не были замечены в желаниях породниться с кем-то, кто жил южнее Перешейка. И было бы крайне недальновидно попросту закрыть глаза на образующуюся силу.

- Слишком многие могут пожелать воспользоваться той ситуацией, которая возникла между мной и отцом. Мне нужно, чтобы лорды Семи Королевств сохраняли спокойствие в тот момент, когда все начнется…

То, о чем принц Рейгар размышлял в последние месяцы, казалось почти невыполнимой задачей. Речь шла не просто о перевороте – просто обладание властью не было целью наследника Железного Трона. Желай он попросту занять место отца – все было бы куда проще и кровавей.

Нет, речь шла ни много ни мало об изменениях в самих отношениях между Короной и подданными. Даже при лучших раскладах их ждали месяцы споров, раздоров и банального торга. Всем придется идти на уступки, но не воспримет ли знать готовность Короля поступиться частью своей власти как слабость?

- Что мы можем предложить лорду Тайвину? Он хотел породниться с моим отцом, выдав дочь за меня, но наткнулся на оскорбительный отказ. Его старшего сына мой отец решил связать узами обетов Королевской Гвардии… Что можно предложить человеку, мечтающему о величии его фамилии? – вопрос не был риторическим. Принц ждал совета от своего друга.

То, что советовал Джон, было разумно, если бы не одно «но». Король Эйрис вовсе не собирался покорно ожидать, пока за его спиной образуется коалиция придворных, достаточно сильная для того, чтобы быстро и почти законно отрешить его от власти.

- Малый совет верен моему отцу. Большинство его членов обязаны своим возвышением ему лично, а потому никогда не перейдут на мою сторону. Они-то понимают, что я поспешу от них избавиться, получив корону. И вовсе не из опасений, что они, предав моего отца, так же легко предадут и меня. Они просто бездарны… - наследный принц поморщился, вспомнив, кем преимущественно окружил себя его отец в последние годы. Лизоблюды и подхалимы, во всем соглашающиеся с королем и способные лишь на то, чтобы разжигать в нем подозрения по отношению к тем, кто опасен не для короля и королевства, а для них самих.

- За редким исключением… Дельные люди там все-таки есть, - и это тоже необходимо было признать. Как бы Рейгар не относился к тому же Варису, он не мог не признавать, что Паук неплохо справляется с возложенными на него обязанностями.

- Гвардия… Мне придется поставить этих славных рыцарей перед сложным выбором. Ты же знаешь, сколь много для них значит понятие о чести. Но без них, пожалуй, действительно не обойтись, - в чьей поддержке среди гвардейцев мог быть уверен принц Драконьего Камня? Пожалуй, стопроцентно он мог доверять лишь сиру Дейну. Немногим меньше – принцу Ливену Мартеллу.

- Я чувствую, что он чего-то ждет… - кого подразумевал Рейгар?  Конечно же, он говорил о своем отце. Безумный король Эйрис II Таргариен. – Он ждет моего хода? Возможности прямо обвинить меня в измене? Или же он хочет посмотреть, чем закончится турнир? – о, это сильно облегчило бы жизнь короля. Трагическая случайность, гибель или тяжелое увечье наследника во время турнирной схватки – и вот к безутешному отцу поневоле начнут просыпаться симпатии.

- Мы не имеем права допустить междоусобицу. Действовать придется решительно. Я поговорю с отцом и… - кулак принца опустился на карту. – Либо он сделает меня Десницей, а я получу возможность сдерживать его безумства, либо…

Да, стань Рейгар Десницей – он получил бы влияние и на Малый совет, и на Верховных Лордов. И Тогда он мог бы править от имени отца Семью Королевствами, а Эйрис оставался бы королем, пока разум окончательно его не покинул бы.

Если же нет…

- Либо я заставлю его сложить корону силой.

- А кто встанет рядом с моим отцом, если я решу действовать немедля и решу сделать Харренхолл местом его заточения? – гадать, кто из лордов поддержит того или иного претендента на Железный Трон, можно было месяцами – и все равно непременно ошибешься в расчётах. Путь к власти был прост и быстр, но Рейгара останавливало маленькое, но важное обстоятельство – если один Таргариен так легко выпустит из рук свою власть, то признают ли подлинным королем того Таргариена, который эту власть заберет?

- Ты знаешь меня, возможно, лучших всех, Джон. Ты веришь, что трон мне нужен не для того, чтобы потешить мое самолюбие и стать правителем, который делает лишь то, что захочет. Так ведет себя мой отец и стоило бы занимать его место, чтобы стать таким же? – в словах принца звучала неприкрытая горечь. Он мог бы произнести целую речь о том, как он устал наблюдать за тем, как король губит то, что создавалось веками, губит не только свое возможное наследие, но и добрую память о достойных правителях прошлого.

- Почему Таргариены стали править Семью Королевствами? Страх прочих королей перед драконами? Безусловно. Сила? Определенно. Но мои предки несли за собой и нечто иное – культуру, новую веру, развитие и прогресс. Я не хочу остаться в человеческой памяти неблагодарным сыном, свергшим отца только ради того, чтобы пристроить свой зад на трон из страха, что отец успеет раньше насадить его голову на пику.

Рейгар резко повернулся и отошел к выходу из шатра. Отсюда он видел как солнце поднимается над кромкой деревьев, как уменьшаются тени, отступая перед неминуемым началом нового дня. Он прищурился и заговорил глухим голосом.

- Мне вновь начали сниться эти сны… Горящий Летний замок, крики людей… Это странно, я ведь был слишком мал, чтобы помнить все это… - призраки Летнего замка часто навещали его во снах в детстве, но на какое-то время они оставили его. И вот теперь вернулись.

- Я чувствую жар, начинаю задыхаться, а потом… Потом меня словно обливают ледяной водой и я вижу перед собой уже не пламя, а белое марево пурги. Холод такой, что от него коже снова становится нестерпимо жарко. И эти синие глаза, смотрящие прямо из этой ледяной бури… У людей не бывает таких глаз, Джон… И мне не хватает сил ни сделать шага навстречу, ни задать вопрос… Быть может, я тоже безумен?

Добровольно… Эйрис Таргариен никогда не отдаст свою власть сыну добровольно, поскольку его разум отравлен страхом за собственную жизнь. Месяцы, проведенные в заточении в Сумеречном Доле, изменили разум короля из династии Таргариенов. Теперь утрата власти для него была равносильна утрате жизни. А жизнью своей Безумный Король дорожил больше, чем то пристало королю.

А ведь когда-то Эйрис Таргариен был другим. Скупые рассказы Тайвина Ланнистера и даже воспоминания матери рисовали перед Рейгаром образ совершенно иного человека, не боящегося собственной тени, смотрящего смело вперед и понимающего необходимость изменений в управлении Семью Королевствами.

Отец тоже хотел реформ. Но глупость и самонадеянность одного лорда, решившего силой добиться от короля особых привилегий, погубило все то хорошее, что некогда было в Эйрисе Втором, уже при жизни прозванном Безумным.

- Я понимаю, что спешка может все испортить, Джон. Два месяца назад я думал, что у нас еще есть время, что я смогу убедить отца в том, что ему нужен отдых. Но он мне не верит. Он никому не верит, кроме, пожалуй, нескольких лизоблюдов, нашептывающих ему в уши, - эти имена были известны принцу и сейчас, вспомнив их лица, эти высокомерные взгляды, обращенные даже на него, старшего сына короля, он стиснул рукой кубок с такой силой, что тот начал гнуться. Рейгар Таргариен не хотел быть жестоким королем, но от некоторых придется избавляться быстро и решительно, иначе воздух в Красном Замке так и останется отравленным.

- С лордом Арреном я поговорю сам. По отзывам, он хороший политик и человек справедливый. На таких как он и стоило бы опираться моему отцу, но… - договаривать кронпринц не стал. Джон и без того знал, что король предпочитает видеть рядом с собой тех, кто никогда не посмеет ему перечить. Исключением оставался лорд Ланнистер, но положение Десницы сейчас было шатким. И большим вопросом было то, хотел ли сам лорд Тайвин находиться при дворе.

- Убеди Роберта, что его желание не вмешиваться в происходящее в столице сыграет ему только на руку. У него есть младшие братья. Тому, кто постарше, я готов дать видную должность при дворе. Младший может стать моим пажом, а затем и оруженосцем, когда подрастет, - если все же найдутся те, кто пожелает выступить за Эйриса, их не должно быть слишком много, иначе смута затянется на годы и необходимое время будет упущено.

- Если мы проиграем, Джон, то лишимся не только голов. Мы потеряем возможность сделать нечто великое, изменить историю Семи Королевств. Сейчас у нас есть такой шанс. Ты готов пойти со мной до конца? – принц испытующе взглянул на друга.

- Если Роберт решит подраться, сама возможность сделать это будет для него лучшей наградой, - усмехнулся Рейгар, припоминая горячий нрав своего кузена. Роберт, к счастью, был не из тех, кого можно было купить. Славы ему, конечно, хотелось, но воинской славы. Почет и уважение? Да, этого ему тоже рано или поздно захочется.

Скупым Рейгар точно не был. Однако и разбрасываться щедрыми посулами он не торопился, поскольку истинную верность за золото не купишь, а ему нужны были рядом те, кто разделяет его идеи, а не ищет выгоды от дружбы с наследником престола.
Такие, каким, хотелось верить, был Джон Коннингтон.

- Верю, друг мой, - в ответ на готовность следовать за ним до конца, высказанную другом, принц ответил немногословно. Высокопарные речи были здесь ни к чему, ведь они не давали клятв на верность. Тех самых клятв, которые столь легко нарушаются.

- Лорд Тайвин все-таки прибыл в Харренхолл, ты слышал? – теперь пришло время поговорить о делах ближайшего будущего. – На месте моего отца я бы постарался примириться со старым другом, но сомневаюсь, что он пойдет на это. Скорее уж он примет появление лорда Ланнистера как личный вызов, а то и, чего доброго, рискнет напрямую обвинить его в участии в заговоре.

Кого еще Безумный Король поспешит причислить к рядам заговорщиков, можно было и не говорить. Разумеется, самого Рейгара и его ближайшее окружение.

- Но главное сделано. Отец выбрался из Красного замка и своими глазами сможет увидеть то, как к нему относятся. Он нервничает, я это чувствую, - принц Драконьего Камня прошелся по палатке, размышляя о том, что поднять руку на короля ему отчего-то было проще, нежели на отца.

- Ему предстоит обратный путь. Сейчас его охраняют все семеро гвардейцев, но, как знать… - турнир все-таки был забавой военной, и пусть опытные рыцари погибали не так часто, ранения, способные на несколько недель удержать человека в постели, были делом обычным.

- Если он сотворит еще одну глупость, ждать мы не станем, - приблизившись к Джону, Рейгар заговорил тихо, но с мрачной решимостью в голосе. – Мы блокируем его на обратном пути в столицу. Ты, Джон, вместе с Ричардом Лонмаутом и Майлсом Мутоном сопроводите его и тех членов Малого Совета, кто окажется при нем, в замок Дарри и станете стеречь. Я же заручусь поддержкой лорда Тайвина и отправлюсь в Королевскую Гавань. Там я объявлю о созыве Великого Совета и призову лордов Семи Королевств в столицу. Что скажешь?

Пока Джон размышлял, Рейгар также хранил молчание. Он не торопил своего друга, поскольку тот, давая согласие на участие в том, что так или иначе назовут мятежом, если они проиграют, рисковал всем. И в случае чего их головы окажутся рядом на стене Красного Замка.

Принц не мог укорять лорда Коннингтона за колебания, ведь и сам он долго избегал того, чтобы выступить открыто против собственного отца. И слова друга Рейгар выслушал с должным вниманием, однако и у него было, что возразить.

- Лорд Дарри лоялен тому, кто сильнее. Он здесь, как и другие лорды. И все они видели, каким стал мой отец. То, о чем ранее говорили как о слухах, теперь нашло подтверждение, - тощий старик, всклокоченный, неопрятный, с меняющимся по десять раз на дню настроением. Таким ли должен быть король? Рейгар мог поклясться, что подобный вопрос родился в голове каждого присутствующего здесь лорда.

- Как бы то ни было, в пути мой отец наиболее уязвим. Конечно, куда более тихим средством стал бы яд, но я не хочу прослыть трусом. Будет бой? Да, возможно… - конечно, потери возможны. Даже неизбежны. Но в силах Рейгара и его сторонников было сделать так, чтобы свести их число к минимуму.

- Придется пойти на определенный риск. И нас не так уж и мало, не так ли? – Его Высочество остановился напротив друга и положил ладонь на его плечо. – Что касается лорда Ланнистера, то я склонен доверять ему. Мне кажется, не для того он в течение стольких лет сохранял мир в государстве, чтобы сейчас собственноручно ввергнуть его в смуту.

Рейгар не стал пока говорить о том, какие именно вопросы он намерен вынести на Великий Совет. А касаться они будут не только престолонаследия.

- Мой план ты знаешь. Но я и сообщил его тебе для того, чтобы услышать твои мысли и твои сомнения. Если у тебя есть свои предложения, озвучь же их. Ты знаешь, я никогда не считал себя мудрейшим, - принц Драконьего Камня усмехнулся, а Джон Коннингтон получил дружеский тычок кулаком в грудь.

- Действуй, - кивнув другу, принц одобрительно похлопал его по плечу. В наставлениях  и предостережениях Джон не нуждался. Несмотря на то, что Коннингтон сомневался в собственной мудрости, Рейгар ему доверял так, как доверял считанному количеству людей даже из своего ближайшего окружения.

Доверие… Если уж есть те, кто готов идти за тобой до конца, подвергая риску свои жизни, им следовало доверять. Иначе чем же он отличался бы отца, видящего повсюду заговоры и измены? Принц был уверен, что король окончательно лишился рассудка в тот момент, когда убедил себя в том, что у него более нет друзей.

- Сомнения нужны сейчас. Самое время для них. Излишними они будут, когда мы начнем действовать, потому что наш успех во многом будет зависеть от той скорости, с которой мы сможем добиться первоначального успеха, - а успех этот заключался в фактическом переходе верховной власти из рук короля Эйриса в руки самого Рейгара и тех, кто осознает необходимость изменений. А уж затем…

- Все изменилось, Джон, как я и говорил. Предки тех, кто ныне являются лордами Семи Королевств, давали клятву верности моим предкам в тот момент, когда над их головами кружили драконы. Теперь, подымая глаза вверх, они не видят для себя угрозы, но она и не нужна. Я не хочу править силой страха и ужаса. Мне нужны единомышленники, а не испуганные льстецы, заглядывающие мне в рот.

Да, замысел принца был слишком идеалистичен. Видят Семеро, он сам это понимал. Понимал он и то, что даже если первый этап свержения его отца увенчается успехом, его ждет долгий торг с Верховными Лордами, ведь каждый из них не упустит возможности добиться больших привилегий для себя и своего рода.

Что ж, дипломатия – наука сложная. И учиться ей придется на ходу.

- Кому-то покажется недостаточно силы убеждения. Что ж… Если кто-то сочтет, что его личные интересы стоят выше интересов государства, то придется действовать и жестко.