kathryn prescott

---

Имя персонажа: Selyse Florent | Селиса Флорент
Дата рождения и возраст: апрель 267 года от З.Э, 14 лет
Статус, титулы, занятость:  племянница и воспитанница Алестера Флорента, лорда Ясноводной крепости; девица на выданье
Вера: Семеро
Лояльность: Флоренты, Семеро (боги своих узнают), Тиреллы

---

7 фактов о персонаже
Третий ребенок лорда Райана Флорента, имеет двух старших братьев. Матушка слегла вскоре после рождения Селисы с чахоткой, а отец погиб у нее на глазах от падения с лошади, когда ей едва минуло восьмое лето. Родитель решил прокатить ее в седле, а конь увидел змею и взвился на дыбы. Селисе повезло отделаться ушибами и сломанной рукой, отец же неудачно упал головой о камень. С тех пор очень боится лошадей и склонна к суевериям.

После гибели отца вместе с братьями стала жить под опекой в Ясноводной крепости у своего дядюшки - лорда Алестера, там же подружилась со своими кузинами, которые ей отчасти заменили и мать, и наставниц.

Селиса - впечатлительная леди, обладающая удивительной способностью: придумать тысячу несчастий и связать падение иглы для рукоделия с закатом целого рода. Ей порой мерещатся знаки во всем окружающем мире, но чаще, в силу возраста, они все же хорошие. Селиса верит, что нужно соблюдать приметы, выполнять обряды и тогда Семеро обязательно будет милостивы и подскажут ей и родственникам путь. Довольно набожна, при этом абсолютно искренне старается соблюдать заповеди септы - не из-за того, что это хороший тон, а просто ей так спокойнее, все понятно и просто, не нужно ничего самой придумывать.

Как и все в семье, имеет оттопыренные уши, которые предпочитает прятать за волосами, из-за соотношения размера этих ушей и головы, а также характера Селисы, братья беззлобно называли ее мышонком.

В меру улыбчива и стеснительна. Ещё по-детски может прятаться за братьев или других родственников, кажется, не до конца осознавая, что уже стала взрослой. К этой же особенности характера можно отнести и чудачества - Селиса обожает истории, только не о рыцарях и леди, а о далёких краях, колдовстве, драконах и диковинных зверях с чужих берегов. Ей только дай волю - размечается о том, что хочет, чтоб на свадьбу её супругу подарили корабль, который он назовет ее именем, чтоб где-то там за морем у капитана обязательно спросили, что за леди так смела, что при жизни согласилась наречь судно так. Одна из немногих девиц своего возраста, кто не мечтает о галантных рыцарях - леди Флорент манят флотоводцы или суровые северяне, бросающие вызов стихии и природе, для нее в этом есть своя романтика.

Как представительница одного из древнейших домов Простора, с рождения являлась одной из завидных невест, а сейчас и вовсе осталось единственной непомолвленной. Ее кузины - Мелесса и Рея, дочери лорда Алистера, уже помолвлены, а у первой и свадьба на носу. К тому же, дядюшка обещает дать за нее солидное приданное, не меньше, чем за родных дочерей, что увеличивает уровень требований к потенциальным женихам.

Селиса впервые вышла в свет на свои четырнадцатые именины, незадолго до турнира в Харенхолле, официально став девицей на выданье. Но, кажется, сама это ещё не до конца понимает, продолжая вести себя слегка по-детски и не понимая некоторых фривольностей в беседах или танцах от кавалеров, пока дядюшка с братьями и кузенами не видят. Не воспринимает себя как невесту, для нее свадьба по-прежнему остаётся детской девичьей мечтой, до которой очень далеко и на всех лордов и рыцарей она смотрит соответствующе. Ей абсолютно чужды мысли даже о прогулках за ручку, не то что о детях, они и вовсе выглядят как слишком далёкая перспектива, хотя многие ее сверстницы уже строят амбициозные планы на первенцев.

В качестве причуды, что позволяли ей в родном замке, Селиса обучалась плетению кружева, вдохновлённая работами мирийских мастериц. У нее прекрасно получается и это занятие она предпочитает вышивке и игре на музыкальных инструментах, хотя неплохо овладела мандолиной. Верит, что в кружево можно вплести эмоции, молитвы, мечты... Порой это доходит до глупостей вроде того, что Селиса отказывается выходить к ужину, поскольку плетенное кузине кружево оборвалось и это значит, что той нездоровится или будут дурные вести.

---

Планы на игру, амбиции персонажа: попытаться обмануть злой рок судьбы и прожить более счастливую жизнь, чем в каноне, а уж насколько долгую, с кем и в каком статусе - зависит от игровых событий.

Связь с вами: лучше ЛС, для каких-то больших обсуждений могу по запросу дать Скайп или тг

Пример поста

Батюшка с матушкой всегда были согласны в вопросе образования детей, а потому София крепко-накрепко усвоила с тех пор, как научилась говорить и ходить, что армия — дело неженское. И обсуждать её — тоже. Можно помогать в госпитале, можно смыслить в политике, экономике и реформах, но нет смысла лезть во внутреннее устройство армии и разборки мужчин между собой по этому поводу — ничего хорошего в этом нет.
И Соня никогда с ними не спорила — её даже оловянные солдатики не особо интересовали, только реальная война, которая пришла в её страну и дом, а также чувство сострадания и желание хоть как-нибудь помочь, привели к сестрам милосердия. Уж тем более её не учили спорить со старшими, но сейчас, идя по вечерней мостовой и постепенно осознавая, что, помимо неприятностей, эта неожиданная встреча с дядюшкой все же больше радостная, она не могла не нахмуриться, слушая его слова.
Просто потому, что они задевали её собственную честь, как дочери и сестры офицера. И заставляли неодобрительно поджать губы, глядя на Максима Владиславовича и раздумывая над тем, как в такой ситуации остаться благовоспитанной девушкой — воспитание не учитывало ситуаций, когда ты младший родственник, но должен отстаивать честь других своих родственников перед еще одним старшим членом семьи.
— Дядя, мне кажется, Вы не правы, — это было первое, что пришло в голову из относительно вежливых формулировок, хоть упрёк в голосе скрыть не получилось, - Не достойно для человека вашего статуса и звания обесценивать труды людей, воюющих с Вами за одно дело. Уж не хотите ли Вы сказать, что господин Деникин и мой батюшка вместе с тем мало сделали для нашей Родины и не проявили себя как достойные сыны Отечества?
София мало смыслила в войсках — она даже не собиралась это скрывать, но вот возмущаться имела право. Помнится, уезжал-то дядя в другом мундире и всяких там чужих генералов атаманами не называл, и уж тем более немца бил, а не хвалил.
Да если бы не эти немцы, может, вообще ничего бы не было... Не посмели бы эти горе-революционеры вылезти, когда все войска в родной стране, а так воспользовались международной ситуацией... Так что тут еще спорно, от кого защищаться надо. Может, они же сами это всё и спонсировали — с обеих сторон, чтоб потом в спину подло ударить. София про такое читала. Правда, в романе, но это же не меняет сути дела, правда?
— Вы будьте аккуратнее, — Девиер все же старалась не переступить тонкую грань приличий в разговоре со старшими, — Немцы — люди коварные и подлые. Не стоит им доверять, даже если вынуждены сотрудничать, никогда они нас не любили и не будут — только в спину ударить могут. Может, и террористам оружие поставляют, чтоб мы друг друга перебили, а они себе территории потом забрали, война-то не кончилась...
А братание с врагом — дело подсудное. Но этого Соня говорить не стала — уж больно резко бы звучало, а она все-таки не чувствовала себя настолько уверенной во всех этих вопросах, чтобы дядю в чем-то обвинять. Тем более, он все еще мог нажаловаться отцу, хоть и не ладил с ним. Личные счеты — это одно, а честь семьи — совсем другое, тут и помириться можно, чтоб заняться её воспитанием...
Правда, слова Максима Владиславовича заставили мигом отвлечься от разговоров о войсках и покраснеть, кажется, до кончиков ушей, тут же опуская голову и неловко замолкая. Даже ведь не скажешь, что не услышала и не поняла вопроса — её буквально застали на месте «преступления» и своё поведение стоило бы объяснить. Где бы еще взять на это смелости?
Ну, да, смелости пойти в публичный дом у меня хватило... Вот же дурёха...
Тут даже ругать некого было, кроме себя, и спрятаться, как она любила в детстве, за отца, братьев или няню, не получится. Они такое точно не оправдают — и им вообще лучше никогда-никогда не знать об этом позоре семьи. Воспитали дочь на свою голову, за что было еще больше стыдно.
— Солдаты говорили, что там весело, — тихо всё же призналась София, не поднимая взгляда от брусчатки под ногами, — А в книге я читала, что в подобных местах сам чёрт может явиться и это жуткое место. Вот мне и стало любопытно, что там на самом деле, — но нашлись только жутко душный и вонючий зал с посредственным музыкальным исполнением, так что в девичьем голосе можно было без труда угадать некое разочарование, — Но я всё равно ничего не увидела — ни чёрта, ни веселья, ни жути. Так что, думаю, раненные просто привирают от безделья. Или Вы тоже думаете, что там весело?
Они как раз повернули к госпиталю, так что в середине улицы София могла заметить знакомое крылечко с симпатично выкрашенным навесом, когда слова дяди заставили её позабыть про смущение и поднять голову, с возмущением глядя на собеседника при высказываниях о женитьбе, вдовстве и отце. Как будто у него мало, за кого её замуж отдать... Да тут очередь будет до самого госпиталя, стоит ей только слово сказать, что под венец согласна.
Женская гордость Сонечке никогда не отказывала — она всегда считала себя завидной невестой, да и свататься к ней уже приходили, а уж с началом эвакуации — так и вовсе и цветы дарили, и папе коньяк приносили, и колечко красивое обещали... И это было её право — нос воротить, но вот у дяди никаких прав не было. Он не имел права сомневаться в том, что даже в столь сложное для страны время на руку достойной девушки всегда найдется достаточно претендентов.
— У батюшки много достойных офицеров, которые просили моей руки, — София постаралась сказать это как можно более холодно, чтобы показать глубину нанесенного оскорбления, и демонстративно отвернулась, чуть приподнимая голову. Уж очень ей не понравилось, как дядя вывернул её слова о браке без любви, — Но я им всем отказала, — вот, пусть знает, что у меня много женихов, и еще больше будет, так что есть чего бояться, — А если батюшке скажут, где я была, то он злиться будет и под венец меня отправит за любого, кто ему, а не мне глянется. Не хочу так.
И всё же слова о том, что родителю дяд докладываться не побежит, так что когда до крыльца оставалось совсем недалеко, Соня, выдержав паузу, чтобы собеседник мог осмыслить ее слова и степень угрозы будущему, все же задумалась о том, чтобы пригласить родственника в гости. Точнее, она и до этого с радостью бы предложила ему чай, но подозревала, что, наверное, он не был рад тому, что встретил её в тот злополучном ресторане и был вынужден потратить время на провожание, чтобы ещё чего не учудила, так что правильнее было бы его не задерживать, пусть и вся ситуация вызывала только возмущение, в том числе, и его поведением. Но сейчас, вроде бы, он и сам не против зайти, так что можно было бы порадоваться, что хотя бы часть семьи снова вместе.
— У меня есть только белое сухое вино, — как-то к рыбе на ужин его принёс отец, когда праздновали день рождение старшего брата, пусть и без его личного присутствия, но они его в тот раз так и не открыли, а сама София с этой задачей не справилась бы даже при желании, — Из еды на ужин тоже что-нибудь найдется, если Вы зайдёте.
Девиер как раз остановилась у знакомого крыльца, смотря наверх и показывая на пару окошек с простыми рамами на третьем этаже — не так богато и роскошно, как они жили в Воронеже — но и не под крышей. Ей одной было в самый раз.
— Вот здесь я и живу. Если не сейчас, так завтра обязательно заходите в гости.