Громадный палаточный лагерь, вместивший в себя сотни лордов, рыцарей, оруженосцев и просто гостей турнира, отсюда казался большим темным пятном, на котором крохотными пятнышками поблескивали огни костров, разводимых осторожно, даже случайный пожар не стал настоящим бедствием. Скала разрушенного Харренхолла нависала над лагерем мрачным исполином.

А здесь было тихо. Ночь была безветренна, а потому озерную гладь ничто не тревожило, кроме пары босых девичьих ног, бродящих по самой кромке воды.

- Не придут, - убежденно сказал голос. Принадлежавший высокому мужчине, облаченному вопреки традициям, принятым среди жрецов Р’глора, не в красную мантию, а в грубоватого вида доспех.
- Придут… -отозвался мелодичный голос, принадлежавший молодой женщине. Вода в озере была холодна, но ей, казалось, это вовсе не мешало прогуливаться по щиколотку в ней, размышляя о чем-то своем с загадочной улыбкой. – Не все, конечно… Большинство просто испугается, но найдутся те, в ком любопытство или… иные чувства окажутся сильнее страха.

Жрецам Р’глора было дозволено присутствовать на турнире королевской волей. И они, получив подобное дозволение, явно не собирались попросту тратить время. Многие из гостей турнира получили свое устное приглашение прийти сюда, на это место встречи. Реакция приглашаемых была различной – от интереса до нескрываемой враждебности. Но к последнему слугам Владыки Света было не привыкать. Их цель и их служение были несоизмеримо выше любых угроз. То были истовые фанатики несмотря на все различия между ними.

- Мы покажем каждому, кто поверит в нас, путь во тьме. С этого дня Владыка Света обретет своих детей и здесь, среди почитателей слуг Великого Иного, -убежденно сказал женщина, выходя на берег. Она запрокинула голову, глядя на проглядывающие сквозь темные облака звезды.
- Ночь – не наше время… - возразил было мужчина, однако его прервал мягкий смешок.
- Торос, если того требует Владыка Света, мы не должны делать различий между днем и ночью. Но в чем-то ты прав… Ночь темна…
- И полна ужасов… - закончили они в один голос и замолчали, вглядываясь в очертания приближавшихся к ним людей.
- Пришли… - то ли радостно, то ли возбужденно выдохнула женщина.

Элия поплотнее закуталась в темный плащ и надвинула на лоб капюшон. Легкими, почти неслышными шагами принцесса передвигалась по коридорам полуразрушенного Харрренхолла. Слава богам, Рейгара поблизости не было — ночную прогулку муж не только не одобрил бы, но и незамедлительно пресек бы. А Элия Мартелл хотела нынче попасть на берег озера, к странным людям, что осмелились пригласить ее. Или не поняли кто она? Но возможно ли такое?

Супруга кронпринца не посвятила в свои планы даже леди Эшару Дейн. Дорнийкой двигали любопытство и еще какая-то сила, сопротивляться которой оказалось невозможным, вернее, совершенно не хотелось. И Элия подчинилась, с явной охотой.

Ночь после первого дня турнира стояла спокойная, если бы не огромный палаточный лагерь, разбитый возле Харренхолла, ее следовало бы назвать тихой. А у озера и впрямь стояла почти звенящая тишина, которая вот-вот окажется разрезанной голосами гостей. И тишину разрезал громогласный лорд. Принцесса Элия услышала его, подходя к месту встречи.

Мгновение на раздумье. Нет, не к лицу ей пугаться и поворачивать назад. Нужно подойти и послушать. Никто не осмелиться причинить принцессе зло! А может стоило позвать с собой Оберина?

Сколько же гостей ждут здесь нынешней ночью, кто будут эти гости. Элия Мартелл впервые подумала, что это может быть кто-то из ее окружения. Кто-то, кто хорошо знает жену принца Рейгара. Неловко может получиться, очень неловко, если не сказать, глупо.

- Зачем вы звали нас? – приблизившись, осведомилась Элия, стараясь придать своему голосу уверенности и спокойствия. На лицо падала густая тень от надвинутого капюшона плаща, не позволяя разглядеть черты и узнать Мартелл. – Милорд, как вы сказали, нестареющие девы? – она даже смогла припомнить его имя — Баратеон, Роберт Баратеон. – Любопытно.

Женщина в красном одеянии казалась молодой, немногим старше самой принцессы. Поговаривали, будто жрицы Красного бога не имеют возраста. Принцесса Элия ведь не верила этим россказням, а тут встретилась воочию.

Хмелем пропитывался весь воздух, что был вокруг Баратеона. Если он шел сюда с некоторой опаской в душе, то теперь был, как всегда, уверен, смел и отважен. Эта огненная женщина как-то узнала его…
— Откуда вам известно моё…?! — он неожиданно опустил взгляд вниз, догадавшись, и разглядел герб родного дома на своем камзоле, вышитый золотыми нитями, — А, ну да! Но какие секреты долголетия? Долголетие это скучно! Лучше умереть молодым и весело, чем старым и больным уродом, которого будет травить собственная женщина, а сам он едва сможет просраться в нужнике!
Его рассеянный взгляд перевелся на девушку, что проследовала, как оказалось, за ним. Он повернулся к ней и уже выдохнул, заметив кожу её кистей. «Южанка!» – подумал Роберт, «Их ни с кем не перепутаешь…». Имея опыт уже со многими девушками, Роберт поддерживал интерес, помечая себе те земли, с представительницами которых он уже имел ночь. Самым сложном для него участком работы был Дорн. В основном из-за исторических противоречий между ними.
Однако не успел он сфокусироваться на ней, как Кинвара коснулась его руки, переключая всё внимание Верховного лорда на неё. Такое жгучие и такое мимолетное… Если бы она понимала, с каким огнем играла, но она ушла… за своего спутника. Роберту уже хотелось большего и те, кто знали его, понимали, что такое его состояние не сулит ничего хорошего.
Реакция его была чуть замедленной и потому он не сразу понял, что Торос бросил ему вызов. Увидев в его руке огненный меч, Роберт среагировал по-простецски, по трактирному. Без особого прицела ткнул противнику в нос кулаком, дезориентируя его. Уже после, отряхивая руку, он начал соображать, что тут должно было произойти. Немногие говорят о том – как на самом деле больно бить людей.
— Так, а-а-а… Ты бой хотел? А, ну прошу прощения, не сразу понял! Подраться это я всегда за! — ловким движением руки он вытащил свой меч из ножен и позволил Торосу оправиться, чтобы тот пришел в себя и мог в полную силу испытать на себе всю мощь представителя великого дома воинов.

Жрица озорно рассмеялась, совсем как юная девица, из-за которой впервые подрались два оруженосца. В глазах Кинвары полыхнуло пламя, в то время как Торос, оправляясь от удара, несколько раз встряхнул головой.

- Неплохо, - гнусавя, признал он, отдавая должное силе своего противника. Нос болел нещадно и, честно говоря, жрец Владыки Света вовсе не был уверен, что у него еще есть, чем вдыхать аромат подпечённого кабана.

Два клинка сошлись, в сумраке в разные стороны брызнули искры. Торос считал себя хорошим бойцом, но после первых же обменов понял, что на силу здесь полагаться не стоило. В ней он точно уступал лорду Штормового Предела.

Впрочем, долго им позабавиться не удалось. Когда они, обменявшись очередными выпадами, разошлись, между ними тенью скользнула жрица и развела руки в стороны, словно мать, сдерживающая двух повздоривших сыновей.

- Довольно, - властно произнесла она, глядя в первую очередь на Роберта Баратеона. Взмах руки – и пламя, плясавшее вокруг клинка в руке Тороса, стремительно угасло. Миг – и словно свечу задули.

- Ведьма… - недовольно проворчал разгоряченный потасовкой жрец и, воткнув меч на треть клинка в сырую землю, принялся, морщась, ощупывать свой кровоточащий нос.

- Будем считать, что испытание вы выдержали, милорд, - жрица приблизилась к лорду Штормового Предела и пытливо заглянула ему в глаза. – Теперь мой черед сдержать обещание. Каждый из вас может задать Владыке Света свой вопрос. О чем вы хотели бы знать, но, быть может, страшитесь спросить вслух? - она обвела взглядом всех собравшихся, на каждом задерживаясь не дольше, чем на несколько мгновений. – Кто отважится первым? Снова вы, милорд? Или же вы, леди? – она улыбнулась, и ее узкая и удивительно теплая ладонь коснулась широкой ладони Роберта.

Легкий и непринужденный поединок знатно позабавил Роберта, он даже захохотал в процессе, не особо ощущая угрозы для своей жизни. Торос оказался тем ещё фокусником с этим огненным мечом, но вот боец по сравнению с Робертом был никакущий. Смех Верховного лорда был живым воплощением Лионеля Баратеона, знаменитого Смеющегося Вихря, заслужившего своего прозвище громким хохотом во время турниров. Кто-то бы назвал его первым бунтарем из рода достаточно лояльных короне Баратеонов. Однако уже тогда было ясно, что штормовой дом оскорблений не терпит и не смотря на поражение восставших, Лионель получил от короля принцессу Рейль для своего сына Ормунда. Страшно представить, чтобы случилось в случае победы…
Лязг стали возбуждал и трезвел Роберта, заставляя его вновь сосредотачиваться и реагировать на замахи и выпады незнакомца. Впрочем, красная женщина прервала веселье. Это даже как-то раздосадовало лорда, с разочарованием спрятавшего клинок обратно в ножны.
— Да кто так обращается с мечом?! Если ты к нему без уважения, то и он тебя поведет в решающий момент! — с ухмылкой и возмущением обратился Роберт к своему недавнему сопернику, испытывая определенные неудобства от такой картины.
— Да в пекло вашего владыку! Я пришел за весельем и пока что очень разочарован. Однако, быть может, Вы сможете это исправить и поразвлечь меня? — со все ещё сияющими от пыла сражения глазами он подошел к ведьме и, бесцеремонно приобняв ту за талию, притянул к себе и посмотрел прямо в глаза. Взгляд штормового лорда требовал ответов, но совсем не тех, какие предлагала жрица. Впрочем желания Роберта читались уже давно, присутствующие просто предпочитали их игнорировать, наивно полагая, что ему сейчас интересно его будущее. А зачем знать будущие тому, у кого уже синица в руке? Он молодой лорд, у него фактически нет врагов и проблем и вскоре он жениться на девушке, в которую безумно влюблен... Из тяготящего только обязанность быть лордом, но должны же быть у аристократа какие-то ограничения!

- Вы гонитесь за развлечениями, лорд Роберт… - жрица заглянула в глаза мужчины, бесцеремонно привлекшего ее к себе. Он был значительно выше ростом, но сейчас это было не важно. Кинвара знала свою силу и умела ею пользоваться. Ее магнетизм всегда пробуждал в мужчинах вполне определенные желания, вот только едва ли лорд Штормовых Земель был способен чем-то удивить ее. И в этом его вины не было, просто жрица давно уже принадлежала душой совершенно иному существу. А тело… Тело – это всего лишь оболочка, не более.

- Однажды эта погоня вас погубит. Ничто не будет в радость. Ни жена, ни дети, ни власть. Внутри вас будет жить и разрастаться пустота, которую вы привычно станете заполнять выпивкой, едой и женщинами. Но ничто не убавит вашей тоски по бездумно прожитым годам молодости. И лишь на смертном одре вы поймете, что по-настоящему так ничего в своей жизни и не успели, разменявшись на сотни и тысячи мелких радостей, - она едва заметно улыбнулась, а в ее зрачках полыхнуло пламя. Или то была игра воображения возбужденного и не вполне трезвого лорда Баратеона?

- Если не боитесь, я дам вам больше… Но и плату потребую ту, какую сочту нужной, - тихо шепнула она на ухо мужчине и почти неуловимым движением выскользнула из его объятий. Пройдя мимо хранившего угрюмое молчание Тороса и мелком взглянув на темную фигуру рыцаря, она подошла к леди, не решавшейся озвучить свои вопросы.

- Дай мне руку, дитя… - ее удивительно теплая ладонь сжалась вокруг пальцев принцессы Элии, темные зрачки сконцентрировались на глазах дорнийки – и в голове той зазвучал голос.

«Я знаю, кто ты. Знаю, чего страшишься. Судьба твоя готовит тебе немало испытаний, ведь муж твой, которого ты любишь, над своей судьбой не властвует. Он предназначен великой миссии, которая многократно важнее всего, даже трона и власти над иными правителями».

Со стороны могло казаться, что две женщины просто смотрят друг другу в глаза, не произнося ни звука, но их немой диалог продолжался под тихое потрескивание сгоравших в костре веток.

«Ты подаришь ему сына. На голову твоего принца возложат корону, но она не принесет ему ни счастья, ни покоя. Судьба его решится не в королевском замке, а вдали от него. А ты станешь его королевой, но будешь день за днем чувствовать, как он уходит от тебя. Изменить это можно лишь одним способом – ты должна привести его ко мне в следующий раз, когда мы встретимся. Я дам ему те ответы, которые он тщетно ищет в своих снах».

Теплая ладонь жрицы отпустила руку принцессы Элии. Кинвара улыбнулась ей и вернулась к Роберту.

- Что надумали, лорд Роберт? – весело осведомилась она. – Все еще намерены жить сегодняшним днем, не заглядывая в будущее?

Баратеоновский олень – существо хоть и грозное, но без причины его бояться не стоит. Роберт так тем более пока ещё редко походил на ту машину для убийств, каковой на самом деле являлся. Вот только наследственная гневливость никуда не делось и всем было бы лучше удовлетворять запросы Роберта в радости и улыбках. Кинвара не стала. Напротив, её надменность и непонятное ему поведение серьезно злили. Кем она себя мнит? Она что, знает что-то? Тогда это просто подло замалчивать, хоть он и не просит ничего! Родителей она не вернет, а светлого будущего не испортит.
— То есть я умру как… Старик? Надо же… Как невероятно! Сколько дыма тебе пришлось надышаться, чтобы «предсказать» такую истину?!
Напитки сегодняшнего дня не позволяли точно описать свои эмоции и выразить мысль, но голубые глаза его становились красными, покуда руки постепенно сжимались в кулаки. Он чувствовал, что она обманывает его, держит за дурака, а самое страшное – не дает обещанного, а ведь он уже настроился. Теперь уже в его глазах играл огонь, но пока ему с трудом удавалось сдерживать себя.
— В будущее?! Да что ты знаешь? Такая же мошенница и лгунья, что обманывают стариков на базаре… Хуже того! — икнув, он вгляделся в женщину и, казалось, почувствовал её черствое, гнилое и темное нутро. Роберт во многом полагался на своё чутье, и оно редко его подводило. — Ведьма!
Порой не стоит верить красивой картинке, иногда даже любимую собаку приходиться милосердно убить, чтобы та не мучалась от страшных болезней. Баратеон уже будто себя не контролировал, в шаг он преодолел расстояния между ним и жрицей, после чего быстрым движением схватил её обеими руками за горло. Зачем её убивать? Сложно сказать, но будто бы какой-то голос внутри него командовал "Давай!". Легкий хрип – движение плечевым суставом и треск кости вскоре. Обмякшее тело падает наземь, а Роберт встряхивает головой и… понимает, что на самом деле всё это время стоял на месте и всё было плодом его воображения. Было ли это ведение следствием выпивки или чар – сказать было сложно, это место резко стало казаться куда опаснее, чем было изначально. В этот раз он схватился за клинок не ради забавы, хищно оглядывая всех присутствующих. Вот теперь он как раз походил на демона...
— Ну-с, сволочи! На жадность или амбиции подловить хотите?! А я всегда лишь долг исполнял и брал от жизни то, что мог! Многие умирали, не успевая и этого! Ваши сказки для тех, кто о золотых горах мечтает, а я всегда знал, что ни один воин изначально себя павшим не представляет – все вернувшиеся победители! — блестящие глаза его переметались с Торроса на Кинвару.